Грицхальд
04.05.2012, 20:32
Индивидуум существо хрупкое.
Сломать, уничтожить, убить во много раз легче, чем сотворить или породить. Больше того - во много раз легче, чем защитить себя от угрозы поломки или уничтожения.
Убийце достаточно нанести удар лишь один раз.
Тот же, кто желает надёжно защитить себя от приходящего из пустоты удара, вынужден будет постоянно пребывать настороже и постоянно ждать неведомой угрозы.
Асимметрия.
Человек, цивилизация или снежинка - особой разницы тут нет. Уничтожить это всегда во много раз проще, чем вечно оберегать.
Чтобы защитить себя от убийственной асимметрии, некоторые виды структур научились объединяться в структуры ещё большие. Хотя слово "научились" здесь не совсем уместно - и может создать в уме читателя ложное неосознанное впечатление о наличествующем здесь акте заслуги. В действительности просто часть структур случайно усложнила себя - тем самым нечаянно обеспечив себе чуть меньшую уязвимость перед жестоким фильтром отбора.
Таким образом:
- асимметрия разрушения и созидания косвенным образом поспособствала эволюции и самому нашему возникновению;
- одновременно она привела к возникновению в каждом из нас сильного инстинкта индивидуального самосохранения.
Первое вроде бы должно склонять нас к восприятию асимметрии разрушения и созидания как положительного фактора. Есть люди, которые пытаются воспринимать смерть, хаос и страдания именно так - через позитивную призму.
Второе вроде бы должно склонять нас к восприятию асимметрии разрушения и созидания как отрицательного фактора. Инстинкт индивидуального самосохранения призывает нас ненавидеть то, что может нас убить, даже если наш вид в целом - или вся жизнь во Вселенной? - от этого станет лишь сильнее.
Диалектика?
Педант мог бы заметить, что, строго говоря, заслуга Смерти в эволюционном процессе очень косвенна. Смерть попросту устраняет не участвующие в эволюции организмы, тем самым высвобождая их материальные ресурсы для использования более продвинутыми организмами. Смысл в этом существует лишь постольку, поскольку материальные ресурсы не бесконечны относительно числа их потребителей.
Иначе, с точки зрения материализма, быть бы и не могло - поскольку потребители сами возникают из материи и сами её представляют.
Иначе могло бы быть лишь в случае возникновения специфически маловероятных обстоятельств и очень точно подобранных условных определений.
Тем не менее:
- из соображений морального характера;
- из соображений педантичного характера;
- из соображений утопического характера;
мне хотелось бы ещё раз подчеркнуть тот факт, что Смерть полезна для эволюции лишь в силу ограниченности ресурсов и порождаемой ею периодической необходимости в трупоедстве. Асимметрия разрушения и созидания, приводящая к пресловутому "вымиранию слабых", сама по себе не друг нам. Но мы вместе с ней "дружим против" глубинно враждебного нам фактора ограниченности ресурсов.
Чисто теоретически ничто не мешает представить себе Вселенную без этого ограничения, возможно, представляющую собой гуманизированную версию квантового мультиверса, где каждая самореплицирующаяся материальная конфигурация, вплоть до примитивного вируса "I love you", получает себе свой собственный океан хаотичных неорганизованных ресурсов для поглощения.
С другой стороны, для эволюции необходимо не только пресловутое "вымирание слабых".
Необходимы - и это уже по-настоящему фундаментальное требующееся условие - мутации.
Тут мы имеем дело с интересным философским вопросом.
Не иной ли это лик Смерти?
Где грань между исчезновением и изменением? Если же брать уровень чисто психического человеческого существования, то здесь мы вообще имеем не раз подмеченный мыслителями парадокс - чтобы ощущать неизменно продолжающимся своё существование, человеческий разум должен изменяться во времени.
+ - + - + - + - + - + - + - + - + - + - +
Но мы отвлеклись.
Как уже говорилось выше, каждый человек - каждая снежинка или цивилизация - дьявольски хрупкая структура.
Разрушить легче, чем уберечь.
С цивилизациями, особенно когда мы мысленно экстраполируем их развитие на космический уровень, повторяется приблизительно та же история, что и с людьми на рассвете их дописьменного существования. Вдруг выясняется, что цивилизацию в целом - особенно в условиях так называемого Первого Контакта - очень даже легко уничтожить.
Существует теория SETI-атаки, утверждающая, что теоретически через проект SETI, сканирующий небо в поисках осмысленных радиосигналов, мы можем нечаянно получить межзвёздный информационный вирус или посылку с секретом, наподобие чертежей и кода искусственного интеллекта, который, когда мы его из любопытства создадим, уничтожит нас и построит в Солнечной Системе сеть больших радиотрансляторов, передав цепочку SETI-атаки дальше. Причём предполагается, что произойти это может вовсе не потому, что межзвёздные цивилизации злонамеренны - о нет, большая часть из них может быть вполне благожелательна, - просто именно те немногие из них, кто вступит на подобный вирусный агрессивный путь самораспространения, имеют шанс относительно быстро в астрономическом масштабе времени заполонить небо и эфир.
Существуют более простые варианты угрозы.
Например, разогнанный на лазерном луче до высоких скоростей объект астероидной массы - нацеленный строгим образом в нашу планету. К тому времени, когда цивилизация обнаружит подобный объект приближающимся к её материнской планете, может быть уже поздно что-то менять.
Зачем кому-либо в Галактике предпринимать подобное?
Затем.
Проблема не в том, что большинство цивилизаций Вселенной могут быть злонамеренны, а в том, что вирусные агрессивные стратегии маркетинга в масштабах мироздания как будто норовят распространяться и побеждать. Существует множество теоретических спекуляций на тему зондов фон Неймана, гипотетических машин, рассылаемых сверхцивилизациями по космосу и самовоспроизводящихся для ещё большего распространения, а попутно, возможно, и очищающих осваиваемый сектор космоса от иных цивилизаций и их зондов. Почему? Просто потому что подобная стратегия как будто обязана победить.
Как будто.
Выражаясь высочайшим штилем, не мы злонамеренны - злонамерен мир.
Или?
Индивидуум, первый раз сталкивающийся с рассуждениями на эту тему или читающий подробную дискуссию на этот счёт между трансгуманистами или любителями космических опер в Паутине, подчас не может преодолеть в себе вязкое сонливое удивление. Концепция неизбежной победы наглого и агрессивного вирусного маркетинга кажется не вполне соответствующей наблюдаемому невооружённым глазом в окружающей нас живой среде, в которой помимо неустанного взаимоистребления в духе Дикого Запада и принципа "стреляй первым" наличествуют также неисчислимые случаи комменсализма и симбиоза.
Что там говорить - сам читатель представляет собой один из таких случаев. Большей своей частью человеческий организм представляет сообщество бактериальных и вирусных колоний. Впрочем, сами гены как таковые - в некотором роде вирусы, упакованные в клетку.
За кадром остаётся и вопрос морали.
Подозрение вызывает тот факт, что многие рассуждения, рассматривающие стратегию военного взаимодействия межзвёздных сверхцивилизаций, как будто неосознанно исходят из представления об эволюции морали как о параболоидной кривой с коротким всплеском через несколько тысячелетий после начала письменной истории и последующим затуханием. Трудно отделаться от ощущения, что мораль рассматривается здесь в качестве случайного, неведомо как и почему возникшего феномена. Который обречён сразу исчезнуть после выхода цивилизации в космос и после добавления приставки "сверх" к её самообозначению - сменившись агрессивными стратегиями вирусного маркетинга и правилами Дикого Запада.
При этом:
- настойчиво педалируется такой факт, как имморальность и скрытая экономическая доминанта большинства войн, ведомых когда-либо человечеством.
Но почему-то:
- настойчиво игнорируется тот факт, что едва ли не с самого пробуждения в человеке разума властителям племён всегда приходилось выдумывать для своих подчинённых хотя бы какой-то морально обеляющий войну мотив.
Кроме того:
- подозрение у читателя, впервые знакомящегося с современными теоретическими рассуждениями о возможных войнах сверхцивилизаций, вызывает тот факт, что гипотетические могущественные сверхразумы подобно простым смертным так же находятся в плену "дилеммы заключённого".
Суть "дилеммы заключённого", как известно, в следующем. Двое заключённых могут либо дать показания друг на друга, либо промолчать. Если они дадут показания друг против друга, то получат по большому сроку каждый, если оба промолчат - отделаются небольшим сроком наказания. Если показания против другого даст лишь один из них - его срок окажется ещё меньше, но другой засядет надолго.
Парадокс "дилеммы заключённого" в том, что заключённым как правило не удаётся договорится об обоюдном молчании.
Каждый думает так: "Если мой сосед и вправду промолчит, то я отделаюсь минимальным сроком. Если же он даст или уже дал на меня показания - я, по крайней мере, ему отомщу".
Проблема в том и состоит, что так думают оба.
Сломать, уничтожить, убить во много раз легче, чем сотворить или породить. Больше того - во много раз легче, чем защитить себя от угрозы поломки или уничтожения.
Убийце достаточно нанести удар лишь один раз.
Тот же, кто желает надёжно защитить себя от приходящего из пустоты удара, вынужден будет постоянно пребывать настороже и постоянно ждать неведомой угрозы.
Асимметрия.
Человек, цивилизация или снежинка - особой разницы тут нет. Уничтожить это всегда во много раз проще, чем вечно оберегать.
Чтобы защитить себя от убийственной асимметрии, некоторые виды структур научились объединяться в структуры ещё большие. Хотя слово "научились" здесь не совсем уместно - и может создать в уме читателя ложное неосознанное впечатление о наличествующем здесь акте заслуги. В действительности просто часть структур случайно усложнила себя - тем самым нечаянно обеспечив себе чуть меньшую уязвимость перед жестоким фильтром отбора.
Таким образом:
- асимметрия разрушения и созидания косвенным образом поспособствала эволюции и самому нашему возникновению;
- одновременно она привела к возникновению в каждом из нас сильного инстинкта индивидуального самосохранения.
Первое вроде бы должно склонять нас к восприятию асимметрии разрушения и созидания как положительного фактора. Есть люди, которые пытаются воспринимать смерть, хаос и страдания именно так - через позитивную призму.
Второе вроде бы должно склонять нас к восприятию асимметрии разрушения и созидания как отрицательного фактора. Инстинкт индивидуального самосохранения призывает нас ненавидеть то, что может нас убить, даже если наш вид в целом - или вся жизнь во Вселенной? - от этого станет лишь сильнее.
Диалектика?
Педант мог бы заметить, что, строго говоря, заслуга Смерти в эволюционном процессе очень косвенна. Смерть попросту устраняет не участвующие в эволюции организмы, тем самым высвобождая их материальные ресурсы для использования более продвинутыми организмами. Смысл в этом существует лишь постольку, поскольку материальные ресурсы не бесконечны относительно числа их потребителей.
Иначе, с точки зрения материализма, быть бы и не могло - поскольку потребители сами возникают из материи и сами её представляют.
Иначе могло бы быть лишь в случае возникновения специфически маловероятных обстоятельств и очень точно подобранных условных определений.
Тем не менее:
- из соображений морального характера;
- из соображений педантичного характера;
- из соображений утопического характера;
мне хотелось бы ещё раз подчеркнуть тот факт, что Смерть полезна для эволюции лишь в силу ограниченности ресурсов и порождаемой ею периодической необходимости в трупоедстве. Асимметрия разрушения и созидания, приводящая к пресловутому "вымиранию слабых", сама по себе не друг нам. Но мы вместе с ней "дружим против" глубинно враждебного нам фактора ограниченности ресурсов.
Чисто теоретически ничто не мешает представить себе Вселенную без этого ограничения, возможно, представляющую собой гуманизированную версию квантового мультиверса, где каждая самореплицирующаяся материальная конфигурация, вплоть до примитивного вируса "I love you", получает себе свой собственный океан хаотичных неорганизованных ресурсов для поглощения.
С другой стороны, для эволюции необходимо не только пресловутое "вымирание слабых".
Необходимы - и это уже по-настоящему фундаментальное требующееся условие - мутации.
Тут мы имеем дело с интересным философским вопросом.
Не иной ли это лик Смерти?
Где грань между исчезновением и изменением? Если же брать уровень чисто психического человеческого существования, то здесь мы вообще имеем не раз подмеченный мыслителями парадокс - чтобы ощущать неизменно продолжающимся своё существование, человеческий разум должен изменяться во времени.
+ - + - + - + - + - + - + - + - + - + - +
Но мы отвлеклись.
Как уже говорилось выше, каждый человек - каждая снежинка или цивилизация - дьявольски хрупкая структура.
Разрушить легче, чем уберечь.
С цивилизациями, особенно когда мы мысленно экстраполируем их развитие на космический уровень, повторяется приблизительно та же история, что и с людьми на рассвете их дописьменного существования. Вдруг выясняется, что цивилизацию в целом - особенно в условиях так называемого Первого Контакта - очень даже легко уничтожить.
Существует теория SETI-атаки, утверждающая, что теоретически через проект SETI, сканирующий небо в поисках осмысленных радиосигналов, мы можем нечаянно получить межзвёздный информационный вирус или посылку с секретом, наподобие чертежей и кода искусственного интеллекта, который, когда мы его из любопытства создадим, уничтожит нас и построит в Солнечной Системе сеть больших радиотрансляторов, передав цепочку SETI-атаки дальше. Причём предполагается, что произойти это может вовсе не потому, что межзвёздные цивилизации злонамеренны - о нет, большая часть из них может быть вполне благожелательна, - просто именно те немногие из них, кто вступит на подобный вирусный агрессивный путь самораспространения, имеют шанс относительно быстро в астрономическом масштабе времени заполонить небо и эфир.
Существуют более простые варианты угрозы.
Например, разогнанный на лазерном луче до высоких скоростей объект астероидной массы - нацеленный строгим образом в нашу планету. К тому времени, когда цивилизация обнаружит подобный объект приближающимся к её материнской планете, может быть уже поздно что-то менять.
Зачем кому-либо в Галактике предпринимать подобное?
Затем.
Проблема не в том, что большинство цивилизаций Вселенной могут быть злонамеренны, а в том, что вирусные агрессивные стратегии маркетинга в масштабах мироздания как будто норовят распространяться и побеждать. Существует множество теоретических спекуляций на тему зондов фон Неймана, гипотетических машин, рассылаемых сверхцивилизациями по космосу и самовоспроизводящихся для ещё большего распространения, а попутно, возможно, и очищающих осваиваемый сектор космоса от иных цивилизаций и их зондов. Почему? Просто потому что подобная стратегия как будто обязана победить.
Как будто.
Выражаясь высочайшим штилем, не мы злонамеренны - злонамерен мир.
Или?
Индивидуум, первый раз сталкивающийся с рассуждениями на эту тему или читающий подробную дискуссию на этот счёт между трансгуманистами или любителями космических опер в Паутине, подчас не может преодолеть в себе вязкое сонливое удивление. Концепция неизбежной победы наглого и агрессивного вирусного маркетинга кажется не вполне соответствующей наблюдаемому невооружённым глазом в окружающей нас живой среде, в которой помимо неустанного взаимоистребления в духе Дикого Запада и принципа "стреляй первым" наличествуют также неисчислимые случаи комменсализма и симбиоза.
Что там говорить - сам читатель представляет собой один из таких случаев. Большей своей частью человеческий организм представляет сообщество бактериальных и вирусных колоний. Впрочем, сами гены как таковые - в некотором роде вирусы, упакованные в клетку.
За кадром остаётся и вопрос морали.
Подозрение вызывает тот факт, что многие рассуждения, рассматривающие стратегию военного взаимодействия межзвёздных сверхцивилизаций, как будто неосознанно исходят из представления об эволюции морали как о параболоидной кривой с коротким всплеском через несколько тысячелетий после начала письменной истории и последующим затуханием. Трудно отделаться от ощущения, что мораль рассматривается здесь в качестве случайного, неведомо как и почему возникшего феномена. Который обречён сразу исчезнуть после выхода цивилизации в космос и после добавления приставки "сверх" к её самообозначению - сменившись агрессивными стратегиями вирусного маркетинга и правилами Дикого Запада.
При этом:
- настойчиво педалируется такой факт, как имморальность и скрытая экономическая доминанта большинства войн, ведомых когда-либо человечеством.
Но почему-то:
- настойчиво игнорируется тот факт, что едва ли не с самого пробуждения в человеке разума властителям племён всегда приходилось выдумывать для своих подчинённых хотя бы какой-то морально обеляющий войну мотив.
Кроме того:
- подозрение у читателя, впервые знакомящегося с современными теоретическими рассуждениями о возможных войнах сверхцивилизаций, вызывает тот факт, что гипотетические могущественные сверхразумы подобно простым смертным так же находятся в плену "дилеммы заключённого".
Суть "дилеммы заключённого", как известно, в следующем. Двое заключённых могут либо дать показания друг на друга, либо промолчать. Если они дадут показания друг против друга, то получат по большому сроку каждый, если оба промолчат - отделаются небольшим сроком наказания. Если показания против другого даст лишь один из них - его срок окажется ещё меньше, но другой засядет надолго.
Парадокс "дилеммы заключённого" в том, что заключённым как правило не удаётся договорится об обоюдном молчании.
Каждый думает так: "Если мой сосед и вправду промолчит, то я отделаюсь минимальным сроком. Если же он даст или уже дал на меня показания - я, по крайней мере, ему отомщу".
Проблема в том и состоит, что так думают оба.